Я часто ловлю себя на мысли, что я не хочу, чтоб мой ребенок ходил в школу. Меня раздражает в школе все – однообразные задания, не интересные стихотворения, бессмысленные тексты, шаблоны во всем, что исходит из школы.
Летом сын побывал в двух лагерях — очень не стандартных и далеких от государственных правил. Один проходил в глубинке Черниговской области, под Батурином, на творческом эко хуторе. Второй – в палаточном скалолазном лагере на скалах Довбуша. Из этих двух мероприятий, организованных абсолютно разными людьми в разных уголках Украины, я привезла несколько выводов о том, что такое здоровая образовательная среда для ребенка, и почему отечественная школа непреодолимо далека от нее. Здоровую атмосферу создавали со-творящие родители, процессом драйвили разнохарактерные и разновозрастные дети и сама природа.
Оба проекта были придуманы и созданы родителями для своих детей. Не для денег, не для славы, не для выполнения умной государственной программы – их вылепили родители с любовью к детям. В обоих случаях родители участников становились непосредственными учителями или менторами. Кто-то учил детей рисовать, кто-то лепить, кто-то рукодельничать, кто-то помогал карабкаться по скале или держать страховку, но никто не оставался пассивным наблюдателем или просто заказчиком услуги. Это было равноправное со-творчество с инициаторами лагеря. Ощущение собственности и ответственности за результат не сравнить с поведением родителя в обычной общеобразовательной школе.
Со-творчество в образовании возможно лишь в некоммерческих проектах, когда родитель – сам себе заказчик и сам себе исполнитель, и эта ответственность делится со всеми. В обычной школе родитель – вечный должник – за плохое бюджетное финансирование и низкую зарплату учителей потому, что он является получателем бесплатного «бебиситинга» от государства.
Возможно, такие нестандартные лагеря в не стандартных местах и с не стандартными программами привлекают не стандартных родителей, и мне было просто в кайф быть рядом, учиться у них, наблюдать за их взаимодействием с собственными детьми разных возрастов. Каждый ребенок воспринимался как личность, с его потребностями и запросами считались и давали ему свободу быть собой и, когда нужно или хочется, отличаться от других.
Поскольку дети получали достаточно уважения и любви дома, у них не было потребности истерить или утверждаться за счет других; эти дети относились друг к другу на равных, а не как соперники в схватке за внимание «Марьиванны».
Каюсь. В общеобразовательной школе я появлялась редко, видела там сердобольных мам, чья забота проявлялась в собирании денег на кучу разных потребностей школы, покупке конфет и подарков.
Когда родители приходили на родительское собрание, мне казалось, они как стая птиц, для которых школа – удобный и почти бесплатный приют для их птенцов на половину дня. Они, как бесправные члены стаи, не могут нарушать установленные в приюте порядки, лишь подчиняться. В обычной школе нет места со-творчеству родителя и учителя, а если оно и появляется – то это лишь роль собирателя и распределителя коллективных финансов под диктовку администрации.
Основной ориентир занятий в здоровой атмосфере – познавательный поток ребенка. В каких-то случаях удается создать общий для группы и плыть в одном направлении, а в каких-то приходится работать с очень разными векторами познания детей. Это пространство без стандартов и нормативов.
Пространство, в котором есть выбор что, с кем и как учить. В обычной школе редко найдешь такое пространство. Есть очень зарегулированная система шаблонов и алгоритмов и мало места для творчества. Стандартное мышление поощряется, инновационность – наказывается. Индивидуальный подход в классах с 30+ человек не возможен по определению.
В этих лагерях были обычные украинские дети разных возрастов от года до 16. Наличие разновозрастных учеников только обогащало обучение. В каких-то вещах ребенок может быть слушателем, учась у старших, в каких-то – учителем и наставником для младших.
Не даром говорят, что нет лучшего способа чему-то научиться, чем учить кого-то. И в этой наставнической роли дети проявляют так много заботы, ответственности, поддержки, которые не всегда есть у взрослых преподавателей.
В обычной школе ученик – практически рядовой, который обязан повиноваться приказам генерала-учителя. Школа учит подчинять и подчиняться, а не строить отношения и проявлять свою идентичность.
И последнее, в обеих случаях одним из важных учителей была природа, близость к ней. Дети постоянно находились в тесном контакте с землей, окружающим миром, друг другом. Они просто впитывали в себя экологичность и разум природы, и мне иногда казалось, что дети привносили эту гармонию в отношения с самим собой и другими людьми.
Как впрочем, и в отношения с природой. Обычная школа – это много стен и коридоров, плохо проветриваемые помещения, пыльные залы и в большинстве своем казенный дух. Хотя чего я хочу от обычной государственной школы?
Общеобразовательная школа нужна. Для многих детей и родителей это единственная возможность получить хоть какое-то образование. Государство должно поддерживать и создавать условия для качественной работы школ. Даже нафталиновые учителя и бесполезные чиновники из районо имеют право на существование.
Но имеют право на существования и другие, немного сумасшедшие в понимании официальной школы, горящие своим делом и детьми люди, которые создают и развивают инновационные модели образования.
Вдобавок к поддержке традиционных школ, Минобразования со всей своей разросшейся системой бюрократии должно дать право на жизнь этим «другим», упростить условия для регистрации альтернативных учебных заведений, не мешать им развиваться и экспериментировать.
У детей и родителей должен быть выбор, по какой системе и у кого учиться. Единственно возможная государственная зарегулированная школа с уставшими учителями в нынешней форме – это отсутствие выбора. Она не экологична, не оставляет места для со-творчества детей и родителей и наполняет головы детей шаблонами.
А чужие шаблоны это совсем не то, чем хочется наполнять жизнь собственных детей.
Автор — Анастасия Леухина, мама 9-летнего Клима