Архивы раздела: Общество
Школа – стрес для дитини? То заберіть її звідти
Домашня освіта в Україні – не надто поширена практика, проте з кожним роком все більше батьків експериментують із варіантами навчання для власних дітей. Стосовно цієї теми точиться чимало розмов: одні вважають практику навчання вдома позитивною та більш якісною, інші ж – переконані, що дитина повинна здобувати знання серед однолітків.
Анастасія Леухіна – мама дванадцятирічного хлопчика, котра вже декілька років поспіль практикує домашнє навчання. Жінка сама навчалась в українській та американській школах, українському, канадському та американському університетах. Її син після трьох років у школі перейшов на так званий «хоумскулінг». Анастасія поділилась перевагами та недоліками домашньої освіти та розповіла про перші «дзвіночки» того, що потрібно забирати дитину зі шкільного середовища.
Між іншим, Анастасія заснувала кампанію #пуститевреанимацию, яка домоглася доступу відвідувачів до реанімацій та отримала низку українських та європейських нагород як найкращий комунікаційний проект та команда року.
До Івано-Франківська жінка завітає вже наступного тижня із лекцією про домашнє навчання дитини. Зустріч відбудеться 18 жовтня в «Urban Space 100».
5 причин, почему систему образования не изменят поднятые зарплаты учителей
Многие годы мы все кормились тезисами о том, что «надо поднять учителям зарплату», и вот наконец-то это счастье приближается вместе с грядущими выборами.
Новости пестрят слухами о поднятии педагогам зарплаты до 9000 грн.
Мне это напоминает ситуацию с реформой полиции. Зарплату подняли всем, но работать лучше, по сути, стала только патрульная полиция – потому что кроме зарплаты изменилась система отбора и подготовки, а также базовый фундамент ценностей.
Остальные службы не могут похвастаться большим прогрессом, хотя зарабатывают они уже прилично больше, чем раньше. В несколько раз.
Фурор от повышения зарплаты был краткосрочен, и уже после нескольких месяцев, ее снова всем стало не хватать.
Это же произойдет и в образовании, если не выучить уроков реформы полиции.
Не согласиться с тем, что педагоги скромно зарабатывают, что престиж профессии важно поднять вместе с зарплатой и что отчасти бедственное положение системы образования объясняется низкими зарплатами учителей трудно.
Несмотря на то, что на поверхности все дело в деньгах, их прибавление явно не решит большинства проблем. В основном проблемы эти нефинансового характера. «У нас не денег не хватает. У нас мозгов нет«, – кот Матроскин.
Попробую обозначить ряд проблем, которые видела в школе – как своей собственной, так и сына, который после 3-х лет обучения в государственной школе был переведен на домашнюю форму обучения.
Заранее попрошу прощения за обобщение – учителя бывают разные, и этот текст относится не ко всем.
И мой ребенок, прочитав эту колонку, возразил, что я описываю очень крайнюю ситуацию, но подтвердил, что со всем этим он таки сталкивался в общеобразовательной черниговской школе, когда в нее ходил.
Continue Reading →
Как украинские родители улучшают образование детей, меняя самих себя
Три года подряд мы с командой неравнодушных родителей делаем кемп «Освітній експеримент» для всех, кто экспериментирует с образованием – родителей, которые ищут, детей, которые пробуют, учителей и администраторов школ (частных и государственных), которые меняют привычки.
Учитывая, что ключевая аудитория проекта – родители, которые понимают важность образования и открыты к экспериментам в нем. За эти три года я наблюдаю позитивную динамику в родительской среде.
В основном это родители детей младшей и средней школы, в среднем 28-42 лет. Как правило, это средний класс. Многие родители заняты в креативных индустриях, ИТ, многие работают на фрилансе и зарабатывают дистанционно и совсем никак профессионально не связаны с сектором образования.
Безусловно, это не репрезентационная выборка современного украинского общества, но радует то, что такой сегмент в родительской группе начинает формироваться и понемногу задает рамки для развития рынка альтернативного образования.
4 мамы о том, как и почему их дети не ходят в школу
Несколько тысяч детей в Украине выбрали не ходить в школу. Такие подсчеты провела одна из героинь этого текста, общественная активистка в сфере хоумскулинга Рина Леон.
С некоторыми детьми занимаются родители, с кем-то репетиторы или тьюторы – но все хоумскулеры должны проходить аттестацию в школах, чтобы перейти в следующий класс.
По словам Рины, обучение дома в Украине предполагает, что родители обязуются обучить ребенка в соответствии с программой и выполнить государственный стандарт, который определяет, что должен знать ученик на том или ином этапе обучения.
Юридически в Украине есть несколько форм обучения, позволяющих учиться дома: экстернат, индивидуальный график (домашнее обучение), заочная форма обучения и дистанционное образование.
Последнее, как говорит Рина, полностью реализовано только в четырех частных украинских школах. Другие школы на самом деле только аттестуют детей, но не уделяют внимания процессу обучения.
Хотя закон Украины «Об образовании» позволяет свободно выбирать форму обучения, у хоумскулеров есть возможность проходить аттестацию всего в нескольких лояльных к ним государственных и частных школах по всей Украине.
Вы можете жить на западе Украины, а проходить оценивание, например, в Киеве – потому что рядом с вашим домом просто нет школы, которая принимает хоумскулеров, или же аттестация там проходит так часто, что легче раз в год приехать в Киев.
О том, почему дети переходят на хоумкулинг и как происходит обучение, рассказали их мамы на семейном лагере «Освітній експеримент».
АНАСТАСИЯ ЛЕУХИНА,
Киев-Чернигов
Мой сын Клим ходил в школу, и первые пару лет ему там даже нравилось. Мы перешли на хомскулинг в 4 классе, и уже три года так учимся.
Почему перешли? Есть две истории.
У меня был хороший опыт образования: пять лет я училась во Львове в первом экспериментальном классе Эзры Щебальского, и для меня это было нестандартное школьное образование.
Потом я училась в американской школе, в американском и канадском университетах, Киево-Могилянской Академии.
Я понимала, что есть разное образование, разное качество и разные учителя – и не обязательно мириться с тем, что тебе предлагают. Особенно, если предлагаемое не совсем подходит.
В Климиной школе меня не устраивало то, что я вижу – шаблонность, коллективность, порядок принятия решений; тебя считают кошельком, стадом, которое ни на что не влияет, и мне не нравилось быть в этой роли.
Несколько лет мы пытались работать с этим, задавать хотя бы вопросы администрации и учителю. Пока это не влияло на отношения Клима с учительницей, мы продолжали посещать школу.
Талибан по-украински, или В чем Украина похожа на Афганистан
«Если б люди так же рвались строить школы, дороги или чистить речку от мусора, то за год Пакистан превратился бы в райский уголок… Но единственный благой жест, который они знают, – это давать деньги на мечети и медресе (прим автора – религиозные школы для изучения Корана)».
Так повествует Малала Юсуфзай, автор книги «Я – Малала: історія незламної боротьби за право на освіту», историю о долине Сват, которая была захвачена и долгое время пребывала под контролем и террором талибских отрядов.
Малала боролась за образование для детей, особенно девочек, в Пакистане и которую чуть не пристрелили талибы за ее открытую гражданскую позицию.
Читая ее описания условий жизни в долине Сват во времена неформального правления там Талибана, радикально исламистского движения с религиозными корнями, я подумала о нескольких параллелях с современной украинской реальностью.
Мы кажемся себе такой развитой цивилизацией в сравнении с талибами, но на самом деле не так далеко ушли от них, если посмотреть в корень.
– Уничтожение инакомыслящих
Талибы тайно и явно преследовали всех, кто был не согласен с их идеологией, и кто боролся за секулярное, а не религиозное, государство.
Они отрезали людям головы, публично казнили и просто выслеживали и пристреливали или взрывали не согласных.
К сожалению, в Украине это тоже происходит. Начиная от разного вида травли инакомыслящих по разным параметрам, и заканчивая взрывами и обезглавливанию журналистов.
Гудбай, школо
— Этим летом к двум специальностям в музыкальной школе (фортепиано и вокал), которыми овладевает Клавдия, прибавилась еще скрипка. Делаем эксперимент, — рассказывает о своей дочери Рина Леонтьева.
— На мне, — смеется 10-летняя Клавдия. — Почему на мне?
— Но ты же можешь отказаться в любой момент. Я не против. Хочешь?
— Нет.
Фото: Диана Буцко
Жизнь шестиклассницы Клавдии Леонтьевой концентрируется вокруг музыкальной школы. Поскольку она не ходит ежедневно в учебное заведение, это позволяет больше внимания уделять музыке. Клавдия с первого класса на семейном обучении.
Таких как она — хоумскулеров, т.е. обучающихся дома — в Украине несколько тысяч. Поскольку украинское законодательство не предусматривает такой формы, как семейное обучение, родители выбирают альтернативные, закрепленные в законодательстве, — индивидуальное, заочное (вечернее), экстернат или дистанционное обучение. Вскоре законодатели могут восполнить это упущение.
10 июля в Раде ко второму чтению подготовили проект «Закона об образовании», который вводит понятие семейного образования и определяет его как «способ организации образовательного процесса детей самостоятельно их родителями для получения формального (дошкольного, полного общего среднего) и/или неформального образования».
Действующий Закон «Об образовании» возлагает ответственность за образование на родителей (статья 59). Родители обязаны «способствовать получению детьми образования в учебных заведениях или обеспечивать полноценное домашнее образование в соответствии с требованиями по его содержанию, уровню и объему».
Пока же вопрос о легализации семейного обучения висит в воздухе, хоумскулеры выбирают удобные для них образовательные формы. Почему они решили не водить детей каждый день в учебное заведение и как с этим справляются – в историях учащихся и их родителей.
«Большой взрыв» наизусть
У Клавдии собранные в хвост длинные волосы, карамельный загар и карие глаза. Она кажется открытой и с легкостью поддерживает разговор. Девочка перешла в шестой класс харьковской школы «Очаг», где осваивает школьную программу на дистанционном обучении. Клавдия восторженно рассказывает, как учит португальський и играет на барабанах на занятиях по борьбе капоэйро, которые посещает три раза в неделю. Ежедневно Клавдия занимается музыкой. Когда не ходит в музыкальную школу, играет дома. Еще любит читать и знает некоторые серии «Большого взрыва» на английском наизусть.
Я маю право сказати «Ні». Історія третя.
Этой истории почти 20 лет. Потому, думаю, могу поделиться ею публично. Будучи студенткой, я работала ассистентом на одном проекте. В один прекрасный день бухгалтер принесла мне на подпись платежную ведомость, в которой я должна была расписаться за получение суммы, в несколько раз превышающей фактическую выплату.
Мне вешали лапшу на уши о том, что сэкономленный бюджет на командировочные они потратят на дополнительный персонал без бумажного учета. Но я сказала Нет. И не подписала.
В ответ меня ждала очень враждебная атмосфера, угрозы, жесткий подсчет времени присутствия в офисе до секунд и масса унижений. Мне нужно было продержаться несколько недель до отьезда на стажировку, и я выдержала волчьи условия и неистовую травлю за то, что пошла против стаи.
Сотрудники вокруг молча и с осуждением смотрели на меня, многие отвернулись и долго не общались. Многие годы некоторые просто делали вид, что не знали меня — будто это я крала деньги, а не руководство. И нет, меня никто не поддержал. Даже лично. Даже коллеги с западным образованием, которые молча подписывали такие документы. И это было самой большой трагедией.
Я взяла у бухгалтерии письменную расписку о не выплаченных отпускных и уехала в Канаду. В итоге суб-контрактор ввел очень жесткие правила по учету и выдаче денег, а через несколько месяцев по решению донора большой и хороший проект закрыли, а руководство пошло бороздить антикоррупционные проекты дальше. А я в глазах многих была виновницей потери такого хорошего куша.
Когда сложно и ты против стаи, будь готов остаться один-на-один с ее агрессией. Но если это то, что позволит тебе сохранить собственную целостность, оно того стоит. Все, что нас не убивает, делает нас сильнее.
Я маю право сказати «Ні». Історія друга
Поделюсь еще одной, из Азербайджана. Когда-то я работала координатором межправительственного сотрудничества в правоохранительной сфере ГУАМ. Мы часто бывали на каких-то важных встречах и обсуждениях. И вот солнечный Баку. Вечером после работы — торжественный ужин. Огромный комплекс для празднования свадеб на широкий азербайджанский манер (на тысячу или более человек), высокие милицейские чины всех четырех стран, щедро накрытый длиннющий стол человек на 70 и я одна женщина за столом.
По протоколу меня усадили рядом с главным (то есть самым высоким по иерархии представителем азербайджанского МВД — замминистра). Иерархия очень конкретно обычно соблюдалась, и все чиновники по рангу ниже следовали за указаниями главного… даже за столом.
Хозяин стола достает сигарету из пачки, все присутствующие за столом тоже тянутся за сигаретами в карманы. И тут замминистра вспомнил этикет и как истинный джентльмен уточнил (очевидно, не ожидая подвоха) не против ли я, что он закурит (ну и чтоб все приглашенные тоже оттянулись после первой и второй). И я со всей своей непринужденностью и прямотой вежливо сказала, что против.
Каково же было разочарование всех мужиков, которым пришлось вернуть сигареты в карман и стойко не курить весь ужин потому, что главный галантно не курил потому, что какая-то дерзкая украинская девчонка сказала «Нет».
Недоумение официантов от куч высокопоставленных чиновников, бегающих курить на веранду, помнится до сих пор. Сила того «Нет» над целым столом выпивших милиционеров из стран ГУАМ до сих пор вызывает во мне улыбку.
Я маю право сказати «Ні». Історія перша
Я повернулася після американської магістерки з миротворчості в Київ і мала нахабство податися на посаду Радника ПРООН. В 22. Співбесіду проводили співробітники ПРООН разом з людьми з офісу Уповноваженого з прав людини. В очікуванні своєї черги я бачила молодих жінок, які виходили з кімнати та плакали. Пізніше я дізналася, що з порогу їх питали про вік, потім трохи глузували, вони розгублювалися і вилітали звідти засмученими зі сльозами на очах.
Коли я зайшла, один з членів комісії сидів на підвіконні та палив. Я попросила його перестати палити. Він потушив цигарку та пересів за стіл.
Наш діалог склався не стандартно з самого початку:
— Дєвочка, скільки Вам років?
— Ви не маєте права питати мене про мій вік на співбесіді, бо повинні дивитися суто на мої професійні якості та досвід.
— члени комісіі один одному — «ось тобі і права людини»
— Слухайте, ну ми ж на співбесіді, ну розкажіть…. нам цікаво.
— Я не повинна відповідати на не доречне запитання, і можу запідозрити, що наполягаючи на ньому, Ви хочете дискримінувати мене за віком. Тож, буду рада відповісти на інші запитання, які стосуються роботи.
— потім була дискусія про мою освіту, розуміння прав людини та українських реалій та ін
Коли я виходила, цей пан (як виявилося він був представником Секретаріату Уповноваженого) ще раз доброзичливо спробував дізнатися про мій вік: «Я хочу вибачитися за своє некоректне запитання на початку. Я зрозумів в чому не правий. Але хоч тепер вже по дружньому Ви можете сказати скільки Вам років?»
Я сказала йому, що в нас професійні стосунки, що дружність тут не доречна і що я відмовляюся на нього відповідати та подякувала за вибачення і вийшла.
Я була переконана, що мене не візьмуть, бо кому потрібна така нахаба. Виявлося, що при голосуванні за кандидатури голос цього пана був вирішальним. Він дістався мені, і я отримала свою першу серйозну роботу. Отримала, перш за все, бо сказала «Ні» дискримінаціі та сексизму.
Ми часто боїмося сказати «Ні» в остраху зруйнувати відносини, але часто саме з цього «Ні» починається нова історія, краще розуміння та зовсім інша якість співпраці.