Я маю право сказати «Ні». Історія третя.

Этой истории почти 20 лет. Потому, думаю, могу поделиться ею публично. Будучи студенткой, я работала ассистентом на одном проекте. В один прекрасный день бухгалтер принесла мне на подпись платежную ведомость, в которой я должна была расписаться за получение суммы, в несколько раз превышающей фактическую выплату.

Мне вешали лапшу на уши о том, что сэкономленный бюджет на командировочные они потратят на дополнительный персонал без бумажного учета. Но я сказала Нет. И не подписала.

В ответ меня ждала очень враждебная атмосфера, угрозы, жесткий подсчет времени присутствия в офисе до секунд и масса унижений. Мне нужно было продержаться несколько недель до отьезда на стажировку, и я выдержала волчьи условия и неистовую травлю за то, что пошла против стаи.

Сотрудники вокруг молча и с осуждением смотрели на меня, многие отвернулись и долго не общались. Многие годы некоторые просто делали вид, что не знали меня — будто это я крала деньги, а не руководство. И нет, меня никто не поддержал. Даже лично. Даже коллеги с западным образованием, которые молча подписывали такие документы. И это было самой большой трагедией.

Я взяла у бухгалтерии письменную расписку о не выплаченных отпускных и уехала в Канаду. В итоге суб-контрактор ввел очень жесткие правила по учету и выдаче денег, а через несколько месяцев по решению донора большой и хороший проект закрыли, а руководство пошло бороздить антикоррупционные проекты дальше. А я в глазах многих была виновницей потери такого хорошего куша.

Когда сложно и ты против стаи, будь готов остаться один-на-один с ее агрессией. Но если это то, что позволит тебе сохранить собственную целостность, оно того стоит. Все, что нас не убивает, делает нас сильнее.

Я маю право сказати «Ні». Історія друга

Поделюсь еще одной, из Азербайджана. Когда-то я работала координатором межправительственного сотрудничества в правоохранительной сфере ГУАМ. Мы часто бывали на каких-то важных встречах и обсуждениях. И вот солнечный Баку. Вечером после работы — торжественный ужин. Огромный комплекс для празднования свадеб на широкий азербайджанский манер (на тысячу или более человек), высокие милицейские чины всех четырех стран, щедро накрытый длиннющий стол человек на 70 и я одна женщина за столом.

По протоколу меня усадили рядом с главным (то есть самым высоким по иерархии представителем азербайджанского МВД — замминистра). Иерархия очень конкретно обычно соблюдалась, и все чиновники по рангу ниже следовали за указаниями главного… даже за столом.

Хозяин стола достает сигарету из пачки, все присутствующие за столом тоже тянутся за сигаретами в карманы. И тут замминистра вспомнил этикет и как истинный джентльмен уточнил (очевидно, не ожидая подвоха) не против ли я, что он закурит (ну и чтоб все приглашенные тоже оттянулись после первой и второй). И я со всей своей непринужденностью и прямотой вежливо сказала, что против.

Каково же было разочарование всех мужиков, которым пришлось вернуть сигареты в карман и стойко не курить весь ужин потому, что главный галантно не курил потому, что какая-то дерзкая украинская девчонка сказала «Нет».

Недоумение официантов от куч высокопоставленных чиновников, бегающих курить на веранду, помнится до сих пор. Сила того «Нет» над целым столом выпивших милиционеров из стран ГУАМ до сих пор вызывает во мне улыбку.

Я маю право сказати «Ні». Історія перша

маю право сказати ні

Я повернулася після американської магістерки з миротворчості в Київ і мала нахабство податися на посаду Радника ПРООН. В 22. Співбесіду проводили співробітники ПРООН разом з людьми з офісу Уповноваженого з прав людини. В очікуванні своєї черги я бачила молодих жінок, які виходили з кімнати та плакали. Пізніше я дізналася, що з порогу їх питали про вік, потім трохи глузували, вони розгублювалися і вилітали звідти засмученими зі сльозами на очах.

Коли я зайшла, один з членів комісії сидів на підвіконні та палив. Я попросила його перестати палити. Він потушив цигарку та пересів за стіл.

Наш діалог склався не стандартно з самого початку:

— Дєвочка, скільки Вам років?
— Ви не маєте права питати мене про мій вік на співбесіді, бо повинні дивитися суто на мої професійні якості та досвід.

члени комісіі один одному — «ось тобі і права людини»

— Слухайте, ну ми ж на співбесіді, ну розкажіть…. нам цікаво.
— Я не повинна відповідати на не доречне запитання, і можу запідозрити, що наполягаючи на ньому, Ви хочете дискримінувати мене за віком. Тож, буду рада відповісти на інші запитання, які стосуються роботи.

потім була дискусія про мою освіту, розуміння прав людини та українських реалій та ін

Коли я виходила, цей пан (як виявилося він був представником Секретаріату Уповноваженого) ще раз доброзичливо спробував дізнатися про мій вік: «Я хочу вибачитися за своє некоректне запитання на початку. Я зрозумів в чому не правий. Але хоч тепер вже по дружньому Ви можете сказати скільки Вам років?»

Я сказала йому, що в нас професійні стосунки, що дружність тут не доречна і що я відмовляюся на нього відповідати та подякувала за вибачення і вийшла.

Я була переконана, що мене не візьмуть, бо кому потрібна така нахаба. Виявлося, що при голосуванні за кандидатури голос цього пана був вирішальним. Він дістався мені, і я отримала свою першу серйозну роботу. Отримала, перш за все, бо сказала «Ні» дискримінаціі та сексизму.

Ми часто боїмося сказати «Ні» в остраху зруйнувати відносини, але часто саме з цього «Ні» починається нова історія, краще розуміння та зовсім інша якість співпраці.