Наблюдая за ликованием людей по поводу последних веяний декоммунизации в виде сдирания мозаики с пионерами со стены киевской школы, я поняла, что мне больно.

Я почувствовала в себе силы признаться в том, то мне больно, когда валят памятники, рушат мозаики и разбивают могильные доски, кому бы они ни были возведены. Я осознаю, что получу вал оскорблений и непонимания в ответ, но все же хочу поделиться этой болью потому, что чувствую, что больно многим.

Эта боль живет во мне с 1989 года, когда во Львове разрушили памятник Ленина. Я до сих пор помню тот день, когда будучи маленькой школьницей, я наблюдала за этим деструктивным актом. Нет, я не являюсь поклонником «лениных» и вовсе не одобряю преступления против человечества, совершенные коммунистическим режимом. Ну, а в свои 9 лет я не понимала всего этого контекста и подавно. Эти картинки  оставили в моем сознании воспоминания о зашкаливающей агрессии и варварах, рядом с которыми мне небезопасно. В какой-то степени страх и недоверие к людям формировал мой жизненный путь так же, как страх и недоверие формирует и Ваш.

Мы можем до бесконечности спорить об исторической роли деятелей, чьи памятники нужно демонтировать. Можем утонуть в аргументах об исторической, культурной и эстетической ценности этих объектов, доказывать друг другу с пеной у рта, как важно освободить место для нового, убрав старое. Можем говорить об общем пространстве и свободе проявления. Можем, но не делаем.

У нас нет этих диалогов, помогающих прожить и проработать травмы прошлого. Вместо того чтоб вместе горевать о потерянных жизнях, разрушенных культурах и покалеченных судьбах, мы делимся на варваров, исполняющих ритуал ликования на месте разрушения символических предметов, и обиженных детей, с ужасом и растерянностью наблюдающих за этим ритуалом. Между этими варварами и обиженными детьми нет доверия. Есть страх и непринятие.

Самый главный тормоз для Украины – недостаточный уровень доверия.

Continue Reading →

Посетив фестиваль городских инициатив ПроМісто, на котором я познакомилась с проектом Код Города и вдохновилась историями двух киевских парков – Наталка на Оболони и сквера Самосад на Подоле, я подумала, как здорово, что киевские власти поддерживают инициативы горожан.  Наконец стали учитывать мнение и потенциал местных людей, которые сами понимают, что им надо и как им будет лучше.

Дома же меня ждала горькая реальность.

Вчера вечером строители отгородили целлофановой лентой зону ремонтных работ на входе в самый большой черниговский парк – Горсад. Сегодня утром там уже рабочие на тракторе снимали большой слой асфальта.

Я не знаю, что планируют реконструировать местные власти в Горсаду. И пока не понимаю, поддерживаю ли эти начинания или нет. Но знаю одно – то, что жителей города не проинформировали о планах на наше общее городское пространство — это, безусловно, минус власти.

Раньше в Горсаду рядом с фонтанами была большая ровная площадка, на которой после долгих дискуссий все же были установлены американские горки, якобы для того, чтоб диверсифицировать целевую аудиторию посетителей и увеличить прибыль развлекательного парка.

Continue Reading →

Однажды позвонил мне приятель-адвокат сообщить, что знакомая девушка подавала документы в новую патрульную службу, но, увы, ее зарубила медкомиссия. Она была очень не довольна тем, что во время комиссии доктор намекал, что за плату утаит недостаток то ли веса, то ли роста, чтоб она могла проходить конкурс дальше.

«Возмутительно!»- подумала я и предложила девушке встретиться, чтоб уточнить обстоятельства, и написать жалобу на этого доктора. С тех пор прошел месяц, но девушка так и не откликнулась.

Жаловаться на кухне, в базарной очереди или писать в фейсбук готовы многие, но мало кто готов вступать в диалог с системой о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо», и как это изменить. Ворчать на якобы недобросовестного доктора в кулуарах можно, но открыто противостоять его недобросовестности в официальном заявлении – нет.

А ведь открытое противостояние (зачастую стоящее лишь собственной смелости, листа бумаги и почтовой марки для отправки заказного письма чиновнику) часто приводит к ощутимым результатам.

Несколько лет назад моя мама проходила лечение в Институте онкологии. Каждый день она носила в больницу суммы, в несколько раз большие, чем ее пенсия за якобы бесплатное лечение: за внимание врачей при приеме, установленные и всем известные «таксы» на бесплатные анализы и исследований.

Потратив день на изучение того, как оказывается онкологическая помощь в Украине, и какие государственные программы существуют, я изложила эти факты в письме к главврачу больницы.

Continue Reading →

Я почти никогда не хожу на детские утренники и концерты. Мне кажется, что в садах и школах никто не заметил, как прошло 30 лет между их посещением мной и моим сыном. Будто все эти песенки, стихотворения, поделки и прочие атрибуты детской жизни законсервировались от отсутствия креатива.

В оправдание этим старым поведенческим «консервам» в детсаду и школе мне объясняют, что нет финансирования, и у учителей низкая зарплата, но я им не верю. Дело не только в деньгах.

Когда я училась в школе, учителя так же мало зарабатывали, как и сейчас. Мне попадались абсолютно гениальные педагоги.

Что в них было гениального? Они умели общаться с нами на равных, обожали свои предметы, с интересом не только рассказывали нам о них, но и сами постоянно учились чему-то новому. Они не вкладывали нам предмет в голову, а «играли» с нами в уравнения, гипотенузы, молекулы, митохондрии и законы Архимеда.

Они относились к нам, как к равноправным гражданам меньшего роста, импровизировали в роли преподавателей на уроках, и поддерживали в роли старших друзей вне их. Они все это делали не за деньги.

И вряд ли делали бы больше, если б им больше платили. Они просто жили этой работой, несмотря на ее оплату. Им не всегда хватало на новые сапоги и не всегда на отпуск с детьми, но от этого они не переставали меньше любить и работать со своими учениками.

Проводником из шаблонного мышления в креативное является явно не зарплата.

Недавний открытый урок по танцам в черниговской школе искусств моего сына подтвердил это убеждение. Преподавательница моего сына сделала постановку — от сценария, звукового сопровождения до написания анонсов. Она научила танцевать в разных стилях сотню детишек от 5 до 15.

Continue Reading →

Я часто думаю о том, что нам нужны не реформы, а большая доза здравого смысла. Чтоб не быть голословной, пытаюсь ее привносить в общении с властями. Лично и коротко.

Еще недавно я негодовала по поводу бесполезности киевской городской горячей линии 1551. Когда кол-центр запустил мэр Киева Леонид Черновецкий, я была его лояльным клиентом. С помощью 1551 мне удавалось чинить обгоревшие лифты, освещение, шоссе, устранять обрывы на линиях электропередач над автодорогами и заставлять ЖЭК исправить отопление и просто делать свою работу.

Каждая малая победа с телефонной трубкой в руках окрыляла меня и придавала сил пробовать дальше. И в этом взаимодействии была какая-то магия. Как гражданин, ты мог позвонить в горадминистрацию, сообщить, что что-то не так, и они реагировали, ремонтировали, отписывались и отзванивались.

После ухода Черновецкого горячая линия «подстыла» и хуже реагировала, а я стала реже звонить – из-за отсутствия тех самых телефонных побед над бюрократией.

В прошлом году после Майдана появилось новое ощущение причастности к киевскому городскому пространству, и я снова обратилась в 1551. Снова с телефона —  но уже решила не звонить, а отправлять обращения через мобильное приложение.

Поскольку отправить сообщение со смартфона просто и быстро, то когда я попадаю в очереди, занимаю себя отправкой обратной связи городским властям.

За последние полгода я писала им о курящей бухгалтерше в помещении ЖЕКа, неудобном графике приема паспортиста и плохой координации работы с Центрами предоставления административных услуг (ЦНАП), о задержке в подключении дома к отоплению, о неправильных начислениях за коммунальные услуги и парковке автомобилей рядом с памятником Леониду Быкову.

Continue Reading →